|
|
|
|
|
|
|
|
21.08.2018
И это на фоне того, что, например, в Великобритании послеродовой депрессии подвержены лишь 13% женщин!
Психолог Элиза Псуни, возглавляющая исследовательскую группу, заявляет, что раньше исследования состояния молодых отцов если и проводились, то делались поверхностно и в основном с помощью классической Эдинбургской шкалы послеродовой депрессии (ЭШПД). Этот инструмент представляет собой тест из 10 вопросов, адресованных молодым матерям, которые задавались и мужчинам. Псуни же добавила к данным ЭШПД дополнительные «мужские» симптомы – раздражительность, вспыльчивость, большую рабочую нагрузку и, следовательно, стресс, приступы гнева и периодическое злоупотребление спиртным.
В результате исследование показало, что молодые папы находятся чуть ли не в группе еще большего риска, чем их партнерши. Боясь прослыть нюней и тряпкой в напряженное время, когда он должен с оттенком счастливого идиотизма на лице метаться по супермаркетам в поисках пинеток нужного цвета, отец вынужден скрывать свои переживания от окружающих. Если же депрессия коснулась и матери ребенка, на папашу сваливается удвоенная психологическая нагрузка. Прибавим к этому недостаток сна, нарушение привычного ритма жизни, конфликты с супругой и возможные неурядицы на работе – и вот тебе готовый пациент психоаналитика.
«Нет, вы только гляньте на них – мужская послеродовая депрессия! Подумаешь, переживут!» — наверняка заявят некоторые молодые матери. Но эти едкие слова отольются семье горькими слезами, так как от послеродовой депрессии родителей прежде всего страдают дети, которые на самом деле понимают и ощущают значительно больше, чем тебе кажется на первый взгляд.