|
|
|
|
|
|
|
|
23.08.2018
После тренировочных заездов на санной трассе Пхенчхана латвийский скелетонист, один из главных претендентов на победу, ответил на вопросы корреспондента «Матч ТВ».
Правда, первым кратко пообщался с российской прессой брат Мартиньша Томас .
– Что вы подумали, когда узнали о неучастии Александра Третьякова в этой Олимпиаде?
– Что он не будет в ней участвовать. Это не было моим решением, как вы знаете.
– Но для вас это хорошо?
– Мне так или иначе предстояло бы состязаться со всеми, кто приехал в Корею. Не только с Третьяковым.
– Считаете его победу в Сочи честной?
– Я не был судьей и не видел доказательств. Всего лишь читал прессу.
– Пожмете ему руку при встрече?
– Если увидимся, без проблем. По крайней мере с моей стороны. Как он на это посмотрит, не знаю.
– Кого считаете главным конкурентом здесь?
– Традиционно – корейца, русских, брата, немцев. Всех, кто сможет хорошо проехать.
Закончивший тренировку чуть позже Мартиньш был более обстоятелен в общении.
– Для вас это не первая Олимпиада. Каковы особенности Пхенчхана?
– Стало больше опыта. Мы глубже планировали подготовку, сделали выводы из предыдущих Олтимпиад, исправили какие-то ошибки. Провели больше тестов в сезоне, потому стремились к главной цели – выступлению здесь.
– То есть Кубком мира почти пожертвовали?
– В какой-то мере. Сделали акцент на чемпионат Европы и на корейские Игры.
– Вас и корейца называют главными фаворитами. Психологически давит?
– Нет, ведь у меня это уже четвертая Олимпиада. Я и в Ванкувере считался фаворитом, и в Сочи. Сейчас это уже не беспокоит.
– Вы несколько раз могли, но так и не стали олимпийским чемпионом. Пока. Это тоже не заставляет нервничать?
– Хотеть – одно, выиграть – другое. В данный момент просто не думаю об этом и никакого напряжения не чувствую. Готовлюсь к соревнованиям.
– Вы сказали, что когда пришло известие о лишении Третьякова олимпийской медали Сочи, вы зашли в комнату к отцу и обняли его. Во-первых, где это было? Неужели до сих пор живете с родителями? Во-вторых, какой была ваша первая реакция, когда узнали, что CAS вернул медаль Третьякову?
– Известие пришло, когда мы были на Кубке мира, поэтому жили все вместе, с братом и отцом. Особо не ждали ничего, но потом вдруг стал постоянно звонить телефон. Я зашел в интернет, прочитал и все понял. Первой реакцией было удивление, мы уже и не верили, что такое возможно, думали, история заглохла. А когда CAS вернул медаль Третьякову, я был уже весь в мыслях об Олимпиаде. Прочитал, что кого-то оправдали, кого-то нет. Но это уже другая тема.
– Считаете Третьякова виновным?
– Мне очень трудно судить, это его надо спрашивать. Видимо, что-то там было, что-то такое произошло. Часть попалась, часть нет. Но рассуждать со стороны очень нелегко.
– Допускаете, что обвиненные и даже попавшиеся спортсмены могли ничего не знать о допинге в их организмах?
– Допускаю, да.
– Третьяков – один из главных ваших соперников. Неужели вам не хотелось бы, чтобы он сейчас был Пхенчхане и конкурировал с вами?
– Мне эта тема непонятна. Если его оправдали, почему его нет здесь? Виновен – до свидания, хоть пожизненно. Невиновен – обязаны допустить. Почему не так?! Не могу взять в толк.
– Общались после всех этих решений?
– Нет, мы вообще как-то не особенно общаемся. С остальными нам проще, а с ним не складывается. Может, он думает, что мы затеяли всю эту тему с его наказанием. Или потому что говорим по-русски, и это бросает на нас какую-то тень, как на источник российских проблем… Но тем, кто обижается, надо попробовать влезть в нашу шкуру. И посмотреть, как это выглядит со стороны. Не очень красиво все, согласитесь.
– Быть может, дело в переводе? Ваши слова в России трактуются чаще всего так: «Третьяков мошенник, мы рады, что нам вернули честную медаль». Естественно, его это обижает.
– Скажу откровенно: я верил тому, что было написано. Точно верил. В российский допинг и в это все… В скандал. И я сказал, что против такой системы. Если докажут – значит, виноваты. Но если не доказали, это совсем другое дело.
– Вас снимал в своем фильме Хайо Зеппельт. Как думаете, немец искренен в борьбе с допингом или снимает сливки с горячей темы?
– Мне все равно. Он пригласил, я дал интервью. Высказал свое мнение. Но то, что я ему сказал, кстати, в России неправильно перевели. И это у вас привычное дело.
– Что именно перевели не так?
– Посмотрите оригинал, я говорил на английском. И сравните с русским переводом. Все поймете. При этом у меня нет никаких отрицательных чувств к русским спортсменам. Мы чуть ли не 15 лет тренировались вместе в Латвии с тем же Третьяковым и другими русскими. Выступали тоже. С этим никаких проблем.
– Надеетесь, что вам все-таки присудят золотую медаль?
– Это от меня не зависит. Я ничего уже не потеряю во всей этой ситуации.
– А приобрести можете? Латвия, допустим, денег даст.
– Пусть дает, я не против ( смеется ).
– В российских санях проблемы с полозьями. Делят, делят – не поделят. У вас с братом есть лучшие и худшие коньки? Кому какие достаются?
– У нас абсолютно разные стили. И полозья, соответственно – по форме, по изгибу. Он мои в принципе не сможет использовать. А я - его. По комплекции мы тоже разные. За год изготавливаем и тестируем очень много полозьев, до сорока пар каждый. Стараемся что-то найти.
– На олимпийской трассе вы прошли все четыре попытки на разных полозьях?
– Да.
– Выбрали что-то?
– Нет ( смеется ).
– А когда же?
– Очень надеюсь, во вторник.
Фото: globallookpress.com, РИА Новости/Нина Зотина